Любовь в эпоху инопланетян - Страница 70

Даже главврач нашей клиники не мог обходиться без нашей Мадонны, и поэтому каждый день в ее палату на 3-ем этаже выстраивалась очередь…

Дело дошло до того, что кто-то даже пытался ее выкрасть и увезти к себе на необитаемы остров, но его поймали, избили и посадили на цепь в подвал… И этим несчастным созданием был я, поэт Безумнов…

Это не фамилия, а прозвище, просто я всегда пишу очень безумные стихи на тему любви, отчего женщины, которые слышат мои стихи, сразу же отдаются мне, и я тоже часто отдавался им, пока не встретил Кривую Мадонну…

Она была действительно даже излишне крива, что не мешало ей оставаться самой красивой и желанной женщиной в этой клинике, куда я попал из-за своих стихов…

Я стал посвящать ей целые поэмы, из-за чего главврач Рейхман совсем рехнулся, так как никак не мог попасть в ее палату, ибо Кривая Мадонна постоянно отдавалась мне, а из уважения ко всем врачам и больным клиники, она перед соитием с любым своим возлюбленным запирала свою палату на очень хитрый ключ с шифром, который никто не мог разгадать…

Но Рейхман и двое санитаров с корнем выворотили дверь ее палаты и оттащили меня в подвал, где побили и посадили на цепь, и где я рыдал, и писал стихи, посвящая их Кривой Мадонне… Но Кривая Мадонна тоже не могла долго жить без меня и поэтому как-то раз доведя своим волшебным лоном господина Рейхмана до полного изнеможения, утащила у него ключи от всех дверей, таким же чудесным образом завалила и довела до бесчувствия еще 4 санитаров и выкрала меня из подвала…

По нашему скорому освобождению я добрался с Кривой Мадонной до своего домика на окраине города, позвонил своему другу Бюхнеру и мы улетели на вертолете на необитаемый остров, где я писал и посвящал стихи своей прелестной Кривой Мадонне, а она меня терзала своим волшебным лоном до тех пор, пока я временно не прекращал своего смертного существования…

Потом она меня таким же чудесным способом оживляла, кружа то ли меня в лоне, то ли лоно во мне, и тогда я навзрыд рыдал и просил ее послушать мою новую, только что родившуюся поэму о сладостной любви и о куче внеземных восторгов… И Кривая Мадонна слушала меня, и все звери, которые жили поблизости, и тожеа слышали мою поэму, очень быстро совокуплялись и плакали…

Только не с моей ненаглядной и Кривой Мадонной, а друг с другом… И так бы мы жили еще долго и счастливо, но однажды на остров приплыл главврач Рейхман со всей клиникой и опять посадил меня в подвал на цепь…

Но Кривая Мадонна все равно темной ночью приходит ко мне и терзает меня своим волшебным лоном…

И все, кто здесь живет, все приходят к ней и терзаются тоже ей же, ибо она пусть и Кривая, но Мадонна, и из ее лона струится волшебный свет, по которому новые люди вплывают в наше невесомое пространство и становятся тоже пациентами или врачами нашей загадочной клиники…

И все поклоняются ей и не могут без нее жить, о чем часто пишут свои предсмертные записки… Но даже умерев, разбившись или повесившись из-за нее, они снова оживают, возникают повсюду в нашей клинике и все до одного спешат попасть к Кривой Мадонне в палату, в постель и в то самое волшебное лоно, из которого выходит всеобщий свет нашего загадочного возникновения, и откуда выхожу порой и я, чтобы посвятить Кривой Мадонне очередную поэму о нашем великом и прекрасном соитии, которого уже ни у кого и никогда не будет…

А почему не будет, – я не знаю, но знаю точно, одно, что конца света, выходящего из лона Кривой Мадонны не ожидается, потому что она добивается всего сама и поэтому у нее все так сказочно и выходит, ну, а мы же, несчастные самцы навсегда останемся лишь жалкими твореньями, которых она создала, то есть воссоздала своим волшебным лоном, ибо мы в ней, в ее лоне все когда-то были и будем, а поэтому до сих пор никак не можем выбраться из него… Аминь!…

По следам Боккачио

У меня однажды была просто поразительная любовь с женой моего слуги…

Слугу я еще вечером отправил в Неаполь за покупкой вина и амброзии…

А к жене его зашел уже поздно вечером под видом своей старой служанки, которую она часто привечала и даже клала к себе в кровать, когда муж ее уезжал из дома по моим поручениям…

Для этого я взял напрокат одежду у той самой моей старой служанки… И уже когда стемнело постучался к жене слуги на ночь… Жена слуги впустила меня к себе в дом с большою охотою, так как боялась одна ночью спать и приняла меня в одежде за старую служанку…

И обняла она меня сердечно в своей кровати и быстро заснула, а я быстро разделся, стащил ее исподнее и мигом ее оседлал… И скакал на ней всю ночь до рассвета…

А утром, видя, что она сильно горюет, дал ей денег ровно столько, сколько должен был дать слуге за его поездку…

И она тут же успокоилась, и супер-сильно обрадовалась этому… А через день приехал слуга, ее муж и привез вина с амброзией, а я с улыбкою сказал ему, что за его поездку уже заплатил его жене…

А потом уже я его часто отправлял со всякими поручениями то в Неаполь, то в Рим, то в Венецию, а его милая и сладкая женушка родила от меня 8 прекрасных сыновей, и все они могли бы стать моими слугами, но я по милости божьей сделал их весьма богатыми и свободными людьми…

Слуга же мой мне был премного благодарен за это…

Простофиля так до своей смерти никогда и не узнал, что воспитывал не своих, а господских сыновей…

А может, и знал, да притворялся?

Но как говорится, на все воля божья!

Пережил я его, и взял себе в жены его жену, а сам думаю, и почему я сразу-то на ней не женился?